Дитя из слоновой кости - Страница 38

— Меня что-то тянет в эту пещеру, — продолжал он. — Вероятно, это смерть. Но что бы там ни было, я должен идти.

Я думал, что он потерял рассудок, и хотел удержать его. Но он быстро побежал к пещере. Я последовал за ним и, когда достиг ее, Сэвэдж уже пробежал ярдов восемь по тоннелю. В это время я услышал ужасный шипящий звук и восклицание Сэвэджа: «О, Боже!» Фонарь выпал из его рук, но не потух. Я бросился вперед и поднял его. Между тем Сэвэдж побежал дальше в глубину пещеры. Я поднял фонарь над головой и вот что увидел.

Шагах в десяти от меня, протянув руки, плясал — да, именно плясал, Сэвэдж под звуки ужасной шипящей музыки. Я поднял фонарь выше и увидел футах в девяти за Сэвэджем почти у самого потолка тоннеля голову неслыханно огромной змеи. Эта голова, которая едва уместилась бы в тачке, держалась на шее, имевшей толщину моей талин. В темноте обрисовывалось огромное покачивающееся тело серо-зеленого цвета, отливавшее золотом и серебром. Змея шипела, раскачивал своей огромной головой, и вдруг откинула ее назад и застыла на несколько секунд. Сэвэдж остановился, наклонившись немного вперед, как бы кланяясь гадине. В следующее мгновение она бросилась на Сэвэджа… Послышался ужасный треск костей… Я отшатнулся к стене пещеры и на минуту закрыл глаза, так как почувствовал слабость. Открыв их снова, я увидел на полу нечто бесформенное (то были останки Сэвэджа), а над ним огромную змею, смотревшую на меня своими стальными глазами. Я бежал из этой ужасной пещеры. Заблудившись на склоне горы, я бродил в продолжение нескольких часов, пока не вышел к окраине города.

После этого мы долгое время сидели молча. Наконец Ханс сказал невозмутимым тоном:

— Уже рассвело, баас. Я потушу свечу; зачем ей даром гореть. Теперь мне надо готовить завтрак. Эта дьявольская змея позавтракала Беной, но я надеюсь позавтракать ею. Змеи бывают вкусны, баас, если их умело приготовить по-готтентотски.

XVI. ХАНС ВОРУЕТ КЛЮЧИ

Немного погодя, в наш дом пришли несколько белых кенда, вежливо передавших нам ружья и пистолеты Рэгнолла и бедного Сэвэджа. Они говорили, что нашли эти предметы на склоне горы. Я взял их, не сказав ни слова.

В этот вечер нас посетил Харут. Поздоровавшись с нами, он осведомился, где Бена.

— Ах ты, седобородый отец лжецов, — с негодованием сказал я, — ты великолепно знаешь, что Бена уже в желудке змеи, живущей в пещере на горе.

— Как, господин! — воскликнул Харут. — Разве вы питались подняться на гору? Впрочем, Бена всегда любил змей, и они любили его.

— Это ты, негодяй, его убил! — закричал лорд Рэгнолл, — я сейчас же убью тебя за это.

— Ты хочешь убить меня за то, что змея задушила вашего человека? Если пойдешь туда, где живет лев, лев умертвит тебя; если пойдешь туда, где живет змея, змея умертвит тебя. Я вас предупреждал, но вы не послушались меня. Теперь я вам скажу: можете идти туда, если хотите; никто не остановит вас. Но помните: в Дом Дитяти ведет совсем другая дорога, которой вы никогда не найдете.

— Слушай, — сказал лорд Рэгнолл, — что толку во всей этой болтовне? Ты хорошо знаешь, зачем мы в вашей дьявольской стране. Я убежден, что вы похитили мою жену, чтобы сделать ее своей жрицей. Я хочу получить ее обратно.

— Это большое заблуждение, — кротко ответил Харут, — мы не похищали прекрасной леди. И Макумацан здесь не для того, чтобы искать ее, а для того, чтобы убить слона Джану и получить за это слоновую кость. Ты, господин, пришел с ним как друг, хотя мы не звали тебя. Ты пытался найти храм нашего бога, и змея, охранявшая двери его, умертвила твоего слугу. Но почему мы не убили тебя?

— Потому что вы боитесь сделать это, — смело ответил Рэгнолл, — убейте меня, я готов, но вы увидите последствия этого.

— Ты очень храбрый человек, — сказал Харут, не без восхищения глядя на лорда Рэгнолла, — мы не хотим убивать тебя; быть может, все окончится хорошо. Одно Дитя знает об этом. Ты поможешь нам победить черных кенда. Только не ходи к змее, потому что она скоро снова будет голодной. Слушай и ты, Свет-во-мраке, — прибавил он, обращаясь к сидевшему на корточках Хансу, — это очень голодная змея, а вы лакомое для нее блюдо!

Ханс, не поворачивая головы, скосил свои глаза на Харута и ответил на наречии банту:

— Я слышу, белобородый лжец, но что мне до этого? Мой враг — Джана, желавший убить моего господина Макумацана, не то, что твоя грязная змея. Если она такая страшная, почему она не убьет Джану, которого вы ненавидите? Вот что для меня ваша змея, — прибавил он, энергично плюнув на землю, — если хочешь, я убью ее, только заплати мне за это.

— Ты хочешь убить змею, — сказал Харут, — что же, убей, если тебе это нравится. Тогда мы дадим тебе новое имя. Мы назовем тебя «Господином змей». Как твоя нога, Макумацан? — продолжал он, обращаясь ко мне. — Я принес тебе мазь, которая излечит ее. Это священная мазь от Дитяти. Мой господин, — сменил он вдруг свой ломаный английский язык на банту, — война близка. Черные кенда собирают силы, чтобы напасть на нас. Нам нужна твоя помощь. Мне надо сейчас ехать к реке Таве. Через неделю я вернусь; тогда снова поговорим об этом. Натри ею больную ногу и, смешав кусочек ее величиной с хлебное зерно с водой, прими это на ночь. Это не яд, — прибавил он, положив немного мази на язык и проглотив ее.

Потом он поднялся и удалился с обычными поклонами.

Надо сказать, что лекарство Харута произвело на меня превосходное действие. На следующее утро боль исчезла и, за исключением небольшой слабости, я чувствовал себя вполне хорошо.

Остаток мази сохранялся у меня в продолжение многих лет и хорошо помогал при ломоте в бедрах и при ревматизме.